Ночь — любимое время, когда можно сесть в единственное в доме более-менее мягкое кресло и упоенно читать. Прекрасное время, не находите? Удобство, комфорт и отдых. Но у каждого пункта есть свое большое и весомое "но". Удобно становилось только если к креслу привыкнуть, так как с непривычки в спину и мягкое место может впиваться все что угодно — пружины, куски метала, лезвия ножей в спинке мебели и прочий мусор. А уж про ту самую "удобную" позу лучше вообще не заикаться, поза лотоса и того приятнее будет. Зато внешне кресло выглядело довольно ничего, даже подлокотники имелись, которые периодически отваливались, если увлечься и слишком сильно о них опереться. Вот такие отвлечения от очередного томика, совсем недавно принесенного кем-то в качестве платы, сбивали весь приятный комфорт. Но жаловаться не приходилось, все же отдельный дом, в котором никто тебе не мешает, если не считать постоянных клиентов, крыша не течет и да и вроде холода особо-то и не ощущается. Приятное ночное одиночество в компании книги, табака, булочек с корицей, да очередного ведра с кровью в холодильнике, оставленного от утреннего самоубийцы.
Идилия, если не сказать больше, наслаждение которой было прервано довольно внезапно и не сказать, что приятно. Джиневра вообще не любила, когда в дверь кто-то настойчиво скребется, так тихо и осторожно, словно боится, уж лучше пусть барабанят со всей силы, хоть прислушиваться не придется. Так что не было никакой гарантии, что ночной посетитель за дверью всего пару секунд, особенно учитывая любовь особы погружаться в изучение чего бы то ни было с головой. И тем не менее, Вайс осторожно поднялась с кресла, зная все его особенности, и схватив со стола скальпель спешно направилась к двери, умудряясь ступать еле слышно по скрипучим половицам своего мрачного дома, как может ступать только девушка, быстро и легко огибая пару металлических продезинфицированных столов, стоящих как раз на пути. Мало ли кто может оказаться за дверью, недоброжелателей у Ведьмы было, пожалуй, куда больше, чем благодарных и нуждающихся в помощи, от того и осторожность была выше. Нет, она, конечно, сможет без особых проблем подлатать себя, в случае чего, но кто сказал, что ей этого хочется?
Вот и заветная входная дверь. Джи, внимательно прислушиваясь, осторожно приложила ухо к двери, ощущая холодное старое дерево, в котором магическим образом еще не завелись никакие насекомые, вероятнее всего тем мешала сырость. Скреблись довольно высоко, значит стоявший с той стороны явно выше, чем сама хозяйка. Скрежетали спокойно, не рвано, словно просясь войти, значит боль терпят, те, кому нужна информация обычно быстро стучат, другие варианты она не рассматривала, кроме недоброжелателя, конечно. Весь анализ занял у нее не больше жалкой пары секунд. Отступив на шаг от двери и резко рванув ее на себя, женщина с той же стремительностью подалась вперед, держа руку, с зажатым в кулаке скальпелем, недалеко от себя, сантиметров на 10, не больше, рядом с левой щекой, направляя свое оружие вверх, чтобы при случае вовремя успеть воткнуть оружие в чужое горло.
Вот только ни эффект внезапной атаки, ни сам скальпель Ведьме, как оказалось, не понадобились, да и не могли. Перед ней стоял высокий худощавый парень с длинными черными волосами, спадающими на худое лицо. Джинни выгнула бровь удивленно и отступила на пол шага, опуская руку со скальпелем, так и не достигнувшим своей намеченной цели. Тихо и слегка недовольно пробурчав что-то отдаленно похожее на извинение, женщина отошла от двери, впуская гостя внутрь, внимательно осматривая того по привычке. Высокий, видимых повреждений не было, да и следов свежей крови тоже не наблюдалось. Закрытые переломы, либо вывихи и прочее? Тогда он невероятно терпелив к боли. Но больше всего внимания привлекали глаза — всегда закрытые, абсолютно не дрожащие, как у тех, кто зряч. Джи с трудом сдержала порыв податься вперед и насильно распахнуть глаза того, всматриваясь в них, в попытке узнать причину, но все же осталась на своем месте, цепко наблюдая за движениями, все еще уповая определить причину визита на глаз, как это бывало довольно часто.
— Так что же привело тебя ко мне? — она все же не выдержала затянувшегося молчаливого изучения, задавая самый простой и скучный вопрос.

"Тишина, да?" Женщина грустно усмехнулась, смотря на своего ночного гостя. Как же она порой скучала по невероятной тишине морга, когда все твои клиенты не издают никаких раздражающих звуков, вроде крика, пока их препарируешь. Как приятно и хорошо было там. Здесь же... Здесь крики ежедневные и раздирающие душу на самые мелкие клочки, вытаскивая ее наружу вместе со всей той чернотой, что творится внутри бывших людей. Почему бывших? Потому что они уже мертвы, пока бы перестать страдать теми же привычками, что были присущи живым. Это всегда удивляло Ведьму.
Сейчас же перед ней стоял тот, кто шептал. Тихо, спокойно, словно страшился того, что Вайс в следующую секунду прогонит его с криками. Не смотря на всю скверность характера хозяйки дома — такой привычки она не имела, всегда выслушивая приходящих и помогая им по возможности. Сейчас же этот худой юноша ее удивлял, чего она совершенно не скрывала, с интересом разглядывая его с головы до ног, выгнув бровь. Надо быть поистине странным, чтобы добровольно проситься к ней на постоянное проживание. Хотя, смотря на худого и грязного парня как-то сложно было дать иное определение. Правда, и брать кого-то к себе у нее желания не было, все же спокойное уединение для нее значило очень многое.
И только она хотела отказать, как заметила край черной чешуи, виднеющейся из-под свитера. "Утонул, значит?" Джиневра вздохнула, закрыв глаза рукой, ловя себя на мысли, что может сказать черт с ним и позволить себе приютить кого-то. А для Ведьмы это было абсолютно недопустимым действием. Подумать только, как она подобрела за то время, что живет здесь. Аж самой страшно. Женщина тряхнула головой, возвращая себе рассудок, вновь внимательно посмотрев на своего гостя. Худой, зашуганный, закрытые глаза. Они больше всего интересовали и удивляли.
— Здесь все чистое, — вздохнула Джи, понимая, что оставит его на ближайшие часа два, чтобы узнать причину и утолить свое любопытство. — А значит, сначала душ, а потом поговорим.
Женщина достаточно требовательно взяла своего гостя за руку, потянув за собой, делая заметный крюк, чтобы ничего лишнего, во что можно врезаться или запачкать, не задеть. Все же ее волновала стерильность всего здесь находящегося. Быстро преодолев расстояние до ванной комнаты она с усилием толкнула заедающую дверь, одновременно отпуская руку юноши, чуть отступая в сторону и пропуская его вперед.

Женщина мягко прикрыла дверь в ванную комнату, как только её новый гость скрылся внутри. Слепой или зрячий, но уединение нужно каждому и она это прекрасно понимала, оставляя его один на один с собой и грустно смотря на тёмные грязные следы на полу. Вайс убираться умела, как и любой другой медик, пристально следящий за стерильностью своего рабочего места, но не любила дико. Буквально до дрожи в руках. А сейчас ей срочно нужно было избавиться от страшных следов, портящих весь вид скромного, но ухоженного жилища. И если следы въевшейся в деревянные половицы крови, забившиеся и засохшие между дощечками, только лишний раз напоминали приходящим, что они находятся в доме Ведьмы, то грязные следы босых ног на полу на это совершенно не намекали. Обреченно вздохнув Джиневра пошла искать ведро и половую тряпку, попутно закатывая рукава рубашки. Минут пять у неё, вероятно было. Искомое оказалось в руках Джи довольно быстро. И даже вода, бывшая, по своему обыкновению, первые пару минут слегка рыжеватой, от старости местных труб да ржавчины, оказалась довольно чистой, что не могло лишний раз не порадовать.
Ведьма опустила ведро, почти до самого верха заполненное водой, на пол, неподалеку от следов и взялась за тряпку. Занятие было скучным и совсем не по вкусу женщине, да и пока в ее голове крутились разные вопросы, относительно юноши, что сейчас пребывал в ванной. Главными вопросами были — как и почему? Но для всего есть время и чтобы дождаться его нужно иметь терпение, которым она была слегка обделена. Зато мысли помогали незаметно для себя продвигаться в уборке, не отвлекаясь каждые пару секунд на недовольство к данному виду труда, от того тот и закончился незаметно. Вайс довольно посмотрела на проделанную работу, кивнула сама себе и негромко фыркнула, без труда поднимая ведро с потемневшей водой и направляясь к входной двери, чтобы вылить ту за пределами дома.
Как оказалось — очень вовремя. В ванной комнате послышалась возня. Тихая, осторожная, словно нащупывающая что-то. Обычно такой звук бывает у призраков, осторожно перемещающихся по вашему дому, когда вы слышите непонятные шорохи, вызванные на деле всего лишь движениями воздуха, без какой-либо мистики. Ведьма обернулась, закрывая входную дверь, спешно направившись в соседнюю комнату к единственному стоящему там шкафу с одеждой. Ходить в том, в чем пришел слепец, не стоило, та явно требовала стирки, так что нужно было срочно найти что-то на временную замену. Но вот проблема — откуда в доме женщины взяться мужской одежде, да еще и разных размеров, чтобы уж наверняка что-то подобрать? Из того, что более менее походило на одежду и могло чисто в теории подойти, оставались только халаты. Обреченно глянув на ровную белоснежную стопку сложенной одежды, Ведьма взяла верхний из них и быстро прошла к двери ванной, шлепая по половицам босыми ногами, приоткрыв ту и протянув руку.
— Возьми. Одень и можешь выходить.